Читать короткий рассказ о жизни. «Воскресный обед»

Учу и учусь. Вписалась выполнить несколько заданий на курсах по писательскому мастерству. В результате, пока выполняла последнее, четвертое задание, написала новый короткий рассказ «Воскресный обед». Предлагаю читать рассказ онлайн бесплатно. И мне будут инетресны ваши отзывы, жду их в комментариях.

Светлана ЛОКТЫШ

Воскресный обед

Семейные обеды по воскресениям мама ввела пару лет назад – когда в доме появился отчим. Так она хотела показать, что в семье есть традиции, а их Геннадий Петрович весьма уважал.

Не явиться за стол, даже если тебе не хочется есть, приравнивалось чуть ли не к преступлению против семьи. И для Лики эти семейные посиделки вскоре превратились в настоящую каторгу. В ее душе боролись желание угодить матери и, наконец, заслужить ее внимание – и отвращение ко всякой показушности и фальши.

– Ланочка, дорогая, – мило начала беседу мама, немного сбив голод супом, – как твое сочинение, понравилось учительнице?

Сестра слащаво пропела:

– Конечно, мамочка.

– Я не сомневалась.

Ирина Михайловна удовлетворенно улыбнулась мужу и перевела осуждающий взгляд на Лику. Девушка вперила глаза в тарелку, ожидая морального пинка и в который раз вспоминая сказку про любимую дочь и нелюбимую падчерицу. Разница была в том, что они с Ланой оказались родными сестрами. Только Лика родилась на несколько минут позже, а второй ребенок не входил в планы первоначального состава семьи. В результате, отец вскоре бросил всех троих, а мать так и не смирилась с существованием «лишнего рта».

– Лика, передай хлеб, – прозвенел железом голос матери.

Лика взяла тарелку. Рука предательски дрогнула, и верхний кусок упал с подноса прямо в соус. Красный фонтанчик, описав дугу, присел на белую скатерть. Отчим недовольно засопел, сестра хихикнула.

– Как всегда, – не преминула прокомментировать неудачу мать, подкладывая кусочки хлеба себе и Геннадию Петровичу. – Даже хлеб подать по-человечески не можешь.

Двумя руками обхватив блюдо с хлебом, Лика осторожно поставила его на место и решилась поднять на мать полные слез глаза.

– Так! Вот только мокроту разводить не надо. И на жалость меня пробивать – тоже, – скривила губы Ирина Михайловна. – Если руки не из того места растут, так и скажи.

– Они из того места… – насупилась Лика.

– Из того? Так почему тогда я не вижу результатов твоих усилий? Смотри на Ланочку: и школу с медалью оканчивает, и в танцевальной студии ее в пример ставят, и  в конкурсах рисунков участвовать успевает. О такой дочери не стыдно и людям рассказать. А тыыы?

– Я тоже…

Лика хотела сказать о том, что как раз ее работа в конкурсе рисунка взяла гран-при и что ее стихами заполнен очередной поэтический выпуск районной газеты. А еще про то, что качество ее аттестата «крепкой хорошистки» гораздо выше, потому что она никогда не выпрашивала оценки у учителей, не зарабатывала их кляузами на одноклассников. Но от волнения Лика поперхнулась и закашлялась.

– Я вижу… Ты тоже, да, – презрительно бросила мать.

– Мама, – сквозь слезы проговорила Лика.

– Я уже семнадцать лет мама, – отрезала Ирина Михайловна. – Выйди из-за стола и утри сопли, – приказала она. – Противно смотреть!

Лика вскочила, стул шумно отодвинулся и упал. Геннадий Петрович недовольно поморщился, сестра снова противненько хихикнула. Ирина Михайловна выпрямилась и набрала в легкие побольше воздуха. Лика поняла, что мать готова разразиться гневной тирадой, и опередила ее.

– Противно смотреть? Может, тебе и жить под одной крышей со мной противно? Может, и есть за одним столом? Ты скажи, скажи – я все пойму. Только, знаешь, дорогая мамочка, больше я не намерена терпеть оскорбления. С меня хватит!

– Как ты разговариваешь с матерью? Корми ее, одевай, носись с ней – и вот как она… Отплатила доченька. Рожай вот… на свою голову.

Позиция матери была не слишком удобной – приходилось смотреть на дочь снизу вверх. От этого или от неожиданного нервного срыва Лики, но в голосе почувствовались тревога и неуверенность.

– А я не просила меня рожать! – обычно молчаливую Лику понесло. – Я не просилась на этот свет. Потому что и не нужна тут никому. Разве ты меня замечаешь? Я для тебя – пустое место. Так, тряпка под ногами, которая путается и мешает взобраться на пьедестал материнской гордыни. Ланочка то, Ланочка это… А где я, мама? Где твоя вторая дочь?

– Эттто что ж та… что та-такое? – Ирина Михайловна бросила боязливый взгляд на мужа, застывшего в позе сидячей статуи фараона. Вконец растерявшись, она картинно закатила глаза, схватилась за сердце и простонала: – Ох… ох, умираю… Довела…

Сестра вскочила и побежала к шкафчику с валерьянкой, Геннадий Михайлович покровительственно погладил супругу по плечу и промычал нечто невразумительное. Глядя на эту привычную суматоху, Лика глубоко вздохнула и на цыпочках удалилась в свою комнату. По крайней мере, в ближайший месяц ее лишат возможности участвовать в семейных «показательных выступлениях» – пока маман, наконец, не смилостивится и не снизойдет пригласить непутевую дочь на очередной семейный обед. Лику ждал месяц одиночества в своей комнате. Месяц душевной искренности.