Елена Романович. Хороший доктор (рассказ)

Жизнь прожить – не поле перейти, и не у каждого на этом пути получается собрать воедино крупицы опыта, знаний, мудрости. Елене Романович, на мой взгляд, это удается. От природы добрая, тактичная, она умеет красиво, творчески донести до читателя свет своей души. Как и через этот рассказ о женском счастье «Хороший доктор».

В день Покрова Пресвятой Богородицы, в День матери, который отмечается в Беларуси, новый рассказ Елены, пропитанный надеждой на женское счастье, вполне может стать приятным подарком женщинам-матерям.

Елена РОМАНОВИЧ

Хороший доктор

Элевтина вздохнула и тяжело опустилась на старую деревянную лавку рядом с односельчанками, Ольгой и Клавдей. Трудовой день завершался: коров подоили, огороды пропололи, детей и мужей накормили. Можно просто посидеть и поговорить.

– Чего, мать, опять не в духе? – спросила Клавдия.

– Не твое дело, – ответила Элевтина.

Ее некрасивое конопатое лицо ничего не выражало, взгляд был направлен в одну точку – за горизонт, за синие верхушки леса, виднеющегося за деревней.

– Чего ты взъелась? – заступилась за Клавдию Ольга. – Мы же не со зла спрашиваем. А если настроение дурное, так держи себя в руках и другим нервы не трепи!

– Да ладно, чего там, – театрально растягивая слова, отозвалась Клавдия, – я привыкша к ее выкрутасам.

Женщины ненадолго замолчали.

– Ой, плохо мне бабоньки, – вдруг с надрывом в голосе проговорила Элевтина. – Чую, помру скоро. Вот тут болит! – она постучала кулаком по полной груди.

– Ну да ладно, молода еще. Дице свое на кого кинешь? – сухо ответила Ольга. – Ленька твой – что, доглядит? Нет! Потому что Ленька твой поскуда и ладацюха отменная.

– Ленька от слова «лень», – зло ухмыльнулась Клавдия, обнажив гнилые зубы.

Дом и большое хозяйство в самом деле тянула Элевтина. Муж любил выпить и поспать. В отличии от высокой и статной жены, Ленька был маленького роста и худой. Иногда он напивался до поросячего визга, а потом отсыпался на сеновалесеновале, за что не раз перепадало от супружницы. Это сделало безвольного от природы мужчину еще более боязливым и дурковатым. Но в деревне перебирать женихов не приходилось, а старой девкой остаться – стыдно, засмеют. «Выходи за того, кто посватался, все равно лучше не будет», – сказала когда-то мать. Неопытная Элевтина подчинилась, так и вышла замуж.

Через год родился горластый Степка и все в их семье пошло по принятому, по обычному деревенскому укладу. Со временем Элевтина смирилась со своей женской долей. Но иногда накатывала волна тоски, безнадеги и отзывалась ноющей болью в груди.

– Ой, болит вот тут, – повторила Элеонора.

– А-а, не впервой, — сплевывая семечки, заметила Клавдия, – у тебя всегда что-нибудь болит. Вот на прошлой неделе ноги болели. На позапрошлой – рука отнималась, давеча бок покалывал, а на Пасху – голова раскалывалась. Прям не молодая баба, а корыто дырявое. Развалина!

– Да, болит! – возмутилась Элевтина. – Раз говорю, болит, значит, так оно и есть.

– Не спорьте, девки! Выход нужно искать, а не байки баить! – вмешалась Ольга. – Вот ты когда последний раз у доктора была? Не помнишь? Езжай сперва к доктору и послушай, что он про хвори твои скажет. А потом и решишь – помирать аль нет. Знаешь, что нового доктора в районную больницу прислали? Не тяни, езжай завтра! А Степку твоего я посмотрю.

***

С утра Элевтина тряслась в душном, переполненном людьми маленьком автобусе, который направлялся в город. Приехала рано, больница была еще закрыта. Она стояла на улице и ежилась от холода. Пытаясь согреться, притопывала и натягивала на ладони старую шерстяную кофту. Несмотря на раннее утро, людей возле здания стояло много – хотели попасть на прием к новому доктору.

Очередь двигалась медленно. Элевтина уже начала сомневаться, что успеет справиться до обеда, когда отворилась дверь и пожилая женщина громко назвала ее имя и фамилию. Элевтина растерялась.

– Что вы застыли в дверях? Проходите, присаживайтесь, – послышался приятный мужской голос.

Элевтина торопливо вошла и села на стул. Врач оказался молодым и симпатичным, отчего она смутилась еще больше.

– На что жалуетесь? – спокойно спросил он.

– На мужа! – неожиданно выпалила Элевтина.

Врач громко рассмеялся и проговорил сквозь слезы:

– С этим я вам не помогу!

Молодая женщина густо покраснела. Никогда в жизни ей не было так стыдно.

– Доктор, простите… Ей Богу, я не нарочно. Так вырвалось, – виновато опустив голову оправдывалась Элевтина. – А у меня вот здесь сильно болит, – она указала ладонью на грудь.

– Давайте послушаем. Раздевайтесь.

– Как раздеваться?

– Приподнимите кофту. Мне нужно послушать.

Элефтина покорно подняла кофту. Холодная трубочка прикоснулась к телу. Близкое дыхание незнакомого мужчины и его запах показались знакомыми.

– Бронхит у вас, хронический. Нужно лечиться. И придется приехать несколько раз, для контроля. Сейчас выпишу лекарство, – сказал доктор.

Всю дорогу домой визит к врачу не выходил из головы Элевтины. «Вот я дурында, такое ляпнула. Как стыдно! А он молодец. Такой молодой, а уже врач», – рассуждала она с особым почтением к этой профессии, навязанным с детства.

С этого дня Элевтину словно подменили. Она шутила, смеялась, за работой напевала детские песни, а иногда замирала и таинственно улыбалась. И сама удивлялась новым ощущениям – радости от мыслей о мужчине.

– Ну, как к врачу съездила? – спросила как-то Клавка.

– Хорошо! Хороший доктор, – широко улыбнулась Элевтина.

– Хорошо – это понятно, но что врач сказал? – вмешалась Ольга.

– Ну, послушал, – от этого воспоминания женщина покраснела. – Лекарства разные выписал. Сказал, что нужно еще несколько раз приехать в больницу. В общем, иду на поправку. Ладно, бабоньки, некогда мне рассиживаться, побегу Степке сказку читать».

Женщины удивленно переглянулись. Элевтина быстро повернулась и зашагала в сторону дома.

– Беги, пока, – добродушно сказала вслед Ольга.

– Беги, беги, только не споткнись! – зло крикнула Клавка. – Помни только: задарма никто лечить тебя не будет. Подарок вези дохтору сваму!

***

«Ведь и впрямь, подарок нужен. Может, он меня бесплатно в следующий раз и лечить не будет», – задумалась Элевтина. От этой мысли стало грустно: как она ни старалась экономить, семья еле сводила концы с концами. И что-то придуматьне получалось.

– М-а- а- м, пирога хочу! Сделай пирога, – заныл сын.

«Точно! Испеку пирог. Мои пироги вкусные, на всю округу славятся», – повеселела Элевтина.

Перед следующим приемом она несколько раз подходила к зеркалу, поправляла волосы, перевязывала косынку на шее. Выбрала лучшую одежду из незамысловатого гардероба. И, посматривая на часы, не могла дождаться времени, когда нужно будет ехать к доктору.

Семен Маркович, так звали доктора, прослушал ее, сухо назначил дополнительные лекарства. Пирог принял, но поблагодарил также сухо:

– Спасибо.

«В следующий раз испеку с яблоками», – подумала Элевтина. – Нет, он все же по-особенному посмотрел на меня. А еще смутился, когда пирог забирал, – припоминала она подробности. – А какие у него умные и проницательные глаза! Как посмотрит – прям мороз по коже. И цвет глаз необычный – зеленый». Элевтина призналась себе, что ей нравится доктор. Между ними возникла тончайшая, не видимая другим, ниточка связи – ей показалось это или так и есть?

Через месяц Элевтина жила периодами волнующего ожидания встречи и радостного смакования воспоминаний. Обычный прием врача, который длился несколько минут, для молодой женщины стал драгоценными минутами, которые значили многое. Задолго до встречи она представляла подробности: во что будет одета, что скажет, как повернется, на что еще пожалуется, чтобы продлить лечение. Представляла, как на нее посмотрит Семен Маркович, интерес в его глазах. И, удивительно, – все так и происходило. Она ощущала, что нравится как женщина. Да-да, в глубине души Элевтина надеялась, что добрый и надежный Семен Маркович немножко любит ее. А много и не нужно. Не привыкла она к большому. Доктор стал жизненно необходимым, как лекарство, которое она принимала, как воздух, которым дышала. Одна мысль о нем придавала сил, помогала с легкостью выполнять самые сложные физические работы. И впервые Элевтина в свою привлекательность и в то, что в ее беспросветной жизни все изменится к лучшему.

«Расцвела, как молодая яблонька в весеннем саду», – стали говорить об Элевтине соседи. Она и сама ощущала, как по-юношески запело, забурлило тело, выплескивая наружу кипучий поток радости. И если бы ее спросили: «Твой мужчина болен – можешь отдать свою жизнь?», без промедления ответила бы: «Да, да, да!». Мужа она не любила и не уважала никогда, а теперь он и вовсе перестал для нее существовать. Не важно стало и то, что скажут соседи, будут ли браниться родители и другие мелочи. Она впервые испытывала незатейливое женское счастье.

***

На последний прием Элевтина приехала с ежевичным пирогом. Как обычно, в больнице было много народа. Мужчины о чем-то громко спорили в коридоре. Чувствовался запах табака, свежего сена и навоза. Но в этот раз все раздражало Элевтину, она чувствовала легкую грусть, которую не могла объяснить. Бережно прижав к себе тарелку с пирогом, она терпеливо ждала и думала: «Сейчас увижу любимого».

Но вместо Семена Марковича за столом сидел пожилой грузный мужчина. Он писал что-то в бумагах.

– Проходите, не задерживайте прием! Не видите, народа много, – резко, не отрываясь от бумаг, проговорил врач. – Что у вас? Где карточка?

Пожилая медсестра торопливо передала медицинскую карту.

– Хронический бронхит… Ну, хорошо, можно завершать лечение. Вы свободны, –пробормотал себе под нос врач и сделал запись в карте.

– А послушать? – растерялась Элевтина.

– Ты же лекарства прописанные пила?

– Да!

– При правильном приеме за месяц все должно пройти. Раз тебе больничный не нужен, тогда свободна. Следующий!

– А где Семен Маркович? – решилась спросить пациентка.

– А не слишком ли много вопросов задаешь, уважаемая гражданка колхозница? – сказал врач и впервые посмотрел на нее.

Элевтина сжалась.

– Следующий, я сказал! – раздраженно закричал врач.

В коридоре ноги ослабли, сделались ватными, в глазах все поплыло неразличимыми серыми образами. Это был дурной сон? Хотелось поскорее проснуться. Элевтина подошла к окошку регистратуры и спросила, когда будет Семен Маркович.

– Он временно у нас работал, заменял постоянного врача. Теперь уволился, – равнодушно ответила девушка.

Потянуло в груди, стало сложно дышать.

– Женщина, вам плохо? – испуганно спросила регистратор.

– Плохо? Кому? Нет, все в порядке, – проговорила Элевтина и медленно пошла к выходу.

На улице моросил холодный осенний дождь. Здание больницы с облупившейся на стенах штукатуркой, деревья с опавшей листвой, серое небо и вся жизнь показались мрачными и пустыми. Дома, упала на кровать, она с ужасом отметила, что невидимая ниточка-паутинка связи с Семеном Марковичем оборвалась. На пустующее место камнем легла тоска. Ничего не хотелось. «Вот так бы лежать до самой смерти, – думала она. – а лучше бы сразу умереть, не мучиться…»

У кровати захныкал Степка. «Как научиться жить дальше? Где взять силы?», – не двигаясь, подумала Элевтина. «А Степку сваво на кого кинешь?» – вспомнились слова мудрой Ольги. Женщина не спеша села, медленно, по одной, свесила ноги с кровати. Сделав на собой усилие, встала, взяла на руки сына и направилась в кухню. «Надо жить. Пока не знаю, как, но как-то надо. Не ради себя, ради Степочки».

Теперь ко всему приходилось себя принуждать, все было в тягость. Опять заныло в боку и появилась слабость. Время стало длинным, тягучим, а жизнь, как прежде, – безрадостной. «А может, и не было ничего?» – иногда думала Элевтина. – Может, я сама придумала, что он по-особенному смотрит на меня? Кто я, а кто он… Между нами пропасть! Как я это сразу не поняла? Вот дура!» После таких размышлений она украдкой плакала. Но когда вспоминала образ Семена Марковича, на душе становилось теплее.

***

На Покров первый снег медленно опускался на землю большими белыми хлопьями. Степка смеялся и, раскрыв рот, ловил снежинки. Впервые за долгий месяц засмеялась и Элевтина. Вспомнилось детство, ощущение себя маленькой девочкой – доброй, доверчивой, ранимой.

– Матерь Божья, помоги мне не озлобиться, помоги обрести душевное спокойствие и мир в душе моей, помоги помнить, что все в этой жизни возможно и посылается нам по вере нашей, научи меня смиряться, но при этом надеяться, прощать и любить. Помоги найти свое женское счастье, – слова возникли из ниоткуда, и Элевтина произнесла их вслух.

Небо, словно в ответ на них, посветлело. И снова Элевтине показалось, что непременно все произойдет как она просит. Ведь бывают же в жизни чудеса! От внезапной надежды по щекам потекли слезы.

Ее окликнул почтальон.

– Элевтина! Федорцова, подойди-ка! – окликнул ее почтальон.

Элевтина направилась к калитке.

– Письмо тебе, получи-распишись!

Элевтина взяла конверт и посмотрела на строку отправителя. Аккуратным почерком было написано: «Шейман Семен Маркович».

Что еще почитать: 

• Елена Сахаровская. Бублик с ванилью (рассказ)
• Наталья Литвишко. Когда становится фиолетово (рассказ)
• Олария Тойе. Бабочки для Риты (рассказ)

Как думаете, друзья, что нашла в письме доктора главная героиня? 🙂